Здесь культурное наследие живет в формах, материалах, текстурах. Потускневшее серебро, которое стареет, как плёнка. Камни кабошоны, сияющие неоновыми отблесками в залитых дождём переулках. И дерево, хранящее тепло старых театральных кресел, где когда-то шептались влюблённые. Та же страсть, которая десятилетия назад питала людей, теперь живёт в тяжести металла, в тепле дерева, прикасающегося к коже.
Jou'shin не романтизирует прошлое — бренд переосмысливает эту энергию для тех, кто строит более смелое настоящее. Как и лучшие фильмы, эти кольца открыты: их смысл дополняется жизнью тех, кто их носит.
Jou'shin не романтизирует прошлое — бренд переосмысливает эту энергию для тех, кто строит более смелое настоящее. Как и лучшие фильмы, эти кольца открыты: их смысл дополняется жизнью тех, кто их носит.
Истории, вписанные в текстуры
Всё началось со старых фильмов — не самых известных, а забытых из подпольных кинотеатров Юго-Восточной Азии. С яркими винтажными афишами, где катушки с плёнкой иногда загорались от слишком частого просмотра. Мы влюбились в то, как эти фильмы рассказывают истории: живые, эмоциональные и полные людей.
Jou’shin не отсылает к прошлому Юго-Восточной Азии — бренд возрождает его пульсацию, несет в себе ту же силу — стойкую, чувственную, живую, — но переосмысленную для тех, кто пишет свои собственные истории сегодня.
Jou’shin не отсылает к прошлому Юго-Восточной Азии — бренд возрождает его пульсацию, несет в себе ту же силу — стойкую, чувственную, живую, — но переосмысленную для тех, кто пишет свои собственные истории сегодня.
Jou’shin (с бирманского «фильм»)
The master shapes it.
The owner marks it.
Time claims it.
The owner marks it.
Time claims it.
